Ангел с мечом - Страница 30

Он вытянул руку в ожидании, что ему подчинятся. Люди, державшие Альтаир за руку, отпустили ее, и мечи были убраны.

— Проклятые хулиганы, — сказала она и подошла к Джончику. — Верни крюк. Дай сюда!

— Отдай, — сказал Мондрагон, и она протянула руку за крюком. К ее стыду, рука эта дрожала и весьма сильно.

— Дай сюда, проклятье! — Она изо всех сил старалась держать руку как можно спокойнее. — Или однажды ночью твои кишки…

— Джон! — сказал Мондрагон. — Отдай ей крюк! Она не станет им пользоваться.

Высокий мужчина подал ей крюк. Она взяла и сунула его за пояс, острием в специально сделанную для этого прорезь; потом отряхнула пыль и подошла к Мондрагону, который повернулся к ней спиной, прошел через дверь и зашагал вверх по лестнице.

Она затрусила следом. Позади нее Хэл пробормотал приказ закрыть дверь на засов; и вооруженные люди направились за Мондрагоном и Альтаир наверх.

Дно канала, подавленно подумала Альтаир, шагая за Мондрагоном по старым деревянным доскам лестницы. Куча костей внизу у устья Дета. Предки, дураки, я на самом деле получу это, а старый Дэл с женой получат мою лодку, и Дет получит меня, прежде чем все будет сказано и сделано.

О, небо, Мондрагон, кто ты?

* * *

На верхнем конце лестницы была дверь. Идущий впереди человек Галландри, один из меченосцев, открыл ее перед Мондрагоном, вошел и стоял сбоку, пока входили Мондрагон и остальные.

И Альтаир тоже вошла в комнату — в большую комнату, но слишком скудно меблированную, чтобы быть по-настоящему заполненной, с несколькими столами, большей частью маленькими, только одним большим, целым ворохом изящных стульев и пожелтевшей картой на стене. И окна, одно подле другого, каждое в три человеческих роста, с потускневшими стеклами, никогда не знавшими ухода. Бедно. Богатые люди могут позволить себе транжирить впустую столько места. Альтаир никогда такого себе не представляла. Она повернулась, уперла руки в бедра и посмотрела на Мондрагона и людей Галландри за его спиной.

Потом подошла к окну и посмотрела сквозь тусклое стекло. Снаружи был Портовый канал. Балкон на третьем уровне был пуст, если не считать случайного прохожего. Она не могла видеть мост на втором уровне. Деревянные вершины башен Ардена окружало голубое небо. Она повернулась к Мондрагону.

— Уютно. Ты можешь отсюда сверху все видеть. Дай мне знак, Мондрагон!

— Что ты здесь делаешь?

— Хэй, да я ведь уже сказала. Ты кое-что мне должен.

Он стоял совершенно неподвижно. Наконец, он подошел к одному из приставных столиков, открыл красивый хрустальный сосуд и налил в два стакана понемногу янтарной жидкости. Один из них он подал ей.

— Яд? — спросила она, когда он стоял совсем рядом с ней и мог бы подать ей знак глазами. Проклятье, я боюсь, Мондрагон! Мы перепутали фронты в этой истории.

— Я думал, виски тебе по вкусу?

Она пригубила. Оно прошла в горло, как вода, и зажгло, как огонь. Его милое замечание прошло в нее даже более гладко, сообщив немного тепла! после холода внизу Мондрагон отошел от нее, когда на деревянной лестнице раздались шаги и в комнату заглянул Хэл.

— Случайная спутница, — сказал Мондрагов, обращаясь к своим людям. Он сделал глоток из своего стакана и протянул его резким жестом другим. — Я должен ей деньги.

Будь ты проклят, Мондрагон!

— И еще кое-что, — добавил он, отпил еще глоток,, вернулся к Альтаир и протянул ей стакан. — Давай, выпей это, Джонс. Хэл, я хотел бы с тобой поговорить.

Он вышел из комнаты вслед за Хэлом и тремя остальными и закрыл за собой дверь. Альтаир осталась, стоять с двумя наполовину наполненными стаканами виски в руках, и приступ ярости медленно разогревал ее лицо. Трое мужчин остались. Один со скрещенными руками привалился к стене около двери. Двое остались стоять, злые, как смерть и налоги губернатора.

Альтаир медленна перелила содержимое одною стакана в другой, подняла результат на свет высокого окна и перешла к ближайшему стулу с приставным столиком. Она откинулась назад, ухарски сдвинула фуражку назад и набок и пригубила виски — все под взглядами людей Галландри, пытливо рассматривая их со своей стороны из-под полуприкрытых век.

Должен ей деньги! Будь проклято твое черное сердце, Мондрагон!

Она улыбнулась охранниками. Она знала, что на правой руке остались следы их пальцев; рука болела по всей длине.

Я вырву тебе потроха, Галландри. Я никогда не забуду твое лицо. А тебе моего не разглядеть — какой-нибудь темной ночью.

Мама так говорила.

Я убила десяток людей, мама. Пусть. даже сумасшедших. Я сделала правильно, сохранив один патрон.

Что ты сейчас делаешь… кроме того, что тебя нет здесь?

Ручка двери шевельнулась. Снова вошел Мондрагон — вместе с Хэлом и остальными.

— Джонс, где твоя лодка?

Она сидела со стаканом виски и сердито разглядывала его.

— Весьма мило с твоей стороны назвать меня по имени,

— Джонс, все в порядке. — Он подошел поближе к ней; в своих тонких одеждах. — Кто охраняет мосты? Кто-то, кого ты знаешь?

Она покачала головой.

— Нет. Они просто бросились мне в глаза. И они видели, как я там околачивалась. Я прикинула, что было бы не очень умно проходить мимо них. И потому пришла сюда и постучала в дверь.

— Где ты оставила лодку?

— Это мое дело, не правда ли?

— Джонс. — Он поманил ее пальцем. — Вставай. Пошли. — Она осталась сидеть, уставившись на него. — Ну, пошли, Джонс. — На этот раз он протянул ей руку.

Она выплеснула виски в рот, встала и холодно подала ему стакан.

И его лицо было холодным. Потом его губы медленно скривились в улыбке. Он отставил стакан таким демост-ративным движением запястья в сторону, что из-под рукава выглянул кружевной обшлаг.